Художник-варвар кистью сонной
Картину гения чернит
И свой рисунок беззаконный
Над ней бессмысленно чертит.

Но краски чуждые, с летами,
Спадают ветхой чешуей;
Созданье гения пред нами
Выходит с прежней красотой.

Так исчезают заблужденья
С измученной души моей,
И возникают в ней виденья
Первоначальных, чистых дней.
(Стих А.С.Пушкина)

Карнавал
Пой, Гитара, людям песни:
Люди не стоят на месте,
Люди в масках черных бестий.
Нынче вечер-маскарад.
Вечер, полон страстной лести,
Вечер сплетни, шутки, вести,
Вечер смерти, вечер мести,
В общем, вечер - как всегда.
Пой, Труба, танцуй плутовка,
В такт, постукивая ловко
Золотой своей подковкой
На высоком каблуке.
Пусть то золото – дешевка,
Пусть поет оно не звонко,
Пусть то низкой пробы ковка,
Ты от счастья – На Луне.

Скрипка пой, ведь там стреляют,
Значит: кто-то умирает.
Значит: кто-то, кто играет,
Отдал свой последний долг.
Пусть к фонтану кровь стекает,
Душа тело покидают.
Труп ведь так не пропадает,
Человек то или волк.

Пой, Литавра, водки мало.
Пали маски: жарко стало.
Маскарад начался балом,
Превратился в балаган.
Вдруг народу больше стало,
С треском люстра вниз упала,
Дама воплем закричала,
Словно впутавшись в капкан.

Пой, Орган, не затихая:
В зале люди умирают,
В зале плачут и вздыхают,
И о помощи молят.
Маски мигом с лиц упали,
Люстру подняли, убрали –
Веселится зал, буяет:
Пой, Орган, с друзьями в ряд… 
...

ПЕЙ, поэт, и пусть смеются,
Веселятся и дерутся,
Пусть от давки окна гнутся,
Пусть прохожих – целый зал.
Без тебя они загнутся,
По квартирам разойдутся,
ПЕЙ, поэт, и пусть смеются:
Нынче – вечер-карнавал.

Война
Гербы ,формы, их цвета и флаги-
Идут войска, звенят с водой баклаги.
За чужую правду идут воевать
А ,может, жизнь свою прервать.
Идут солдаты дружно в бой,
Идут, как скот, все на убой.
Каждый единица, каждый щит,
Один удар и он навек пробит.

Трупы, трупы, бомбы, взрывы,
Дома горят, окопы грунт изрыли...
А сути нет, гибель, боль и смерть,
Безумие, ярость и свинца круговерть.

Все воюем, воюем, за мир и за счастье,
Но ни мира, добра, одно лишь ненастье.
Руины, могилы, мертвые кости и боль,
Каждый выстрел, как на рану соль.

Кто воюет за мир-- на смерть обречен,
Кто убил-- не может быть уж излечен.
Спасенье одно: объединиться нам всем ,
И тогда создадим свой на Земле мы Эдем

***
Что ты чувствуешь, падая.. от удара,
Что ты видишь в глазах, ощущая смерть,
Почему ты позволил, чтоб рука упала
(Не допустишь такой же ошибки впредь).
Ты ведь знал, что война тебя поглощает
Ты ведь знал что конец твой - определен
Кто не бьется за жизнь - тот в конце проиграет
Кто не бьется на смерть - мертвый он.

Жаль что вас, псов войны, не учили думать
А учили лишь только убивать.Разрушать...
Чужие судьбы, как кукол
С голубых перламутровых... облаков.

Свою мать ты забыл, умираешь в муках,
И краснеет твой флаг на кровавой груди
Подожди...
И немного подумай :
Почему ты сейчас вдруг обязан уйти?

Пусть война забирает людей без морали,
Пусть она очищает... мир от зла
Пусть растаят все те , кто в тебя стреляли,
Пусть горит кто отправил тебя убивать.

Забудь...

Забудь,что ты живёшь и дышишь...
Забудь,что есть добро и зло...
Забудь,что ты писал и пишешь...
Бушующим страстям назло...
Забудь закаты и рассветы....
Забудь театр и кино...
Забудь,что люди гибнут где-то...
Судьба,ошибки-всё одно...
Забудь того,кого ты любишь...
Забудь того,кем был любим....
Забудь его-и всё забудешь...
Забудь-и сгинешь вместе с ним...

Предатель
Тёмный вечер, на улицах сумрачно
Дело было на землях германских
Подходили к воротам безумно
В этот день лихие шотландцы
Подошли они к замку угрюмо
Всё задумано было давно
И открылись ворота беззвучно
Словно это всё было в кино
На пути короля был парниша
Кровь горячая лилась с его рук
Он стоял предатель проклятый
И не знал что делать ему
Но промолвил король: Что дружище
Получил ты зарплату свою?
Теперь делай, что должен ты делать
Уходи ты на ферму в лесу
И угрюмо изчезнул продажный
С фразой:продал я дом свой врагу
И немного спустя полыхнуло всё
Загорелись сараи, дома
Атмосфера напонилась смертью
А тот парень смотрел и рыдал
Но вдруг сзади услышал он голос
Кто ты? - резко предатель сказал
Не узнал отца ты родного
Вновь угрюмо вскрикнула тень
Я единственный, я тот кто спасся
И поклялся я богу Христу
Что найду я предателся замка
Его прах я по ветру пущу
Испугался его сын
Весь затрясся
А отец обнажил острый меч
И вонзил его предателю сыну
Прямо в сердце, убийца - старик
И упал тот предатель без вздоха
Не проронив не единой слезы
И задумался сыноубийца
А чего ради сделал я всё?
Убил сына, бросил я город
Сам оставил отчизну свою?
Вынул меч из тела он сына
И себя пронзил остриём
Рядом с сыном упал он на землю
Дождь пошёл, размывая золу
И лежали два тела недвижно
И кричали вороны в лесу...

Доун
Что? Это мои стихи...

Памятник
Я памятник себе воздвиг нерукотворный,
К нему не зарастет народная тропа,
Вознесся выше он главою непокорной
Александрийского столпа.

Нет, весь я не умру — душа в заветной лире
Мой прах переживет и тленья убежит —
И славен буду я, доколь в подлунном мире
Жив будет хоть один пиит.

Слух обо мне пойдет по всей Руси великой,
И назовет меня всяк сущий в ней язык,
И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой
Тунгус, и друг степей калмык.

И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал,
Что в мой жестокий век восславил я свободу
И милость к падшим призывал.

Веленью божию, о муза, будь послушна;
Обиды не страшась, не требуя венца,
Хвалу и клевету приемли равнодушно
И не оспоривай глупца.

Странник

I

Однажды, странствуя среди долины дикой,
Незапно был объят я скорбию великой
И тяжким бременем подавлен и согбен.
Как тот, кто на суде в убийстве уличен.
Потупя голову, в тоске ломая руки,
Я в воплях изливал души пронзенной муки
И горько повторял, метаясь как больной:
«Что делать буду я? что станется со мной?»

II

И так я, сетуя, в свой дом пришел обратно.
Уныние мое всем было непонятно.
При детях и жене сначала я был тих
И мысли мрачные хотел таить от них;
Но скорбь час от часу меня стесняла боле;
И сердце наконец раскрыл я поневоле.

«О горе, горе нам! Вы, дети, ты, жена! —
Сказал я,— ведайте: моя душа полна
Тоской и ужасом; мучительное бремя
Тягчит меня. Идет! уж близко, близко время:
Наш город пламени и ветрам обречен;
Он в угли и золу вдруг будет обращен,
И мы погибнем все, коль не успеем вскоре
Обресть убежище; а где? о горе, горе!»

III

Мои домашние в смущение пришли
И здравый ум во мне расстроенным почли.
Но думали, что ночь и сна покой целебный
Охолодят во мне болезни жар враждебный.
Я лег, но во всю ночь всё плакал и вздыхал
И ни на миг очей тяжелых не смыкал.
Поутру я один сидел, оставя ложе.
Они пришли ко мне; на их вопрос я то же,
Что прежде, говорил. Тут ближние мои,
Не доверяя мне, за должное почли
Прибегнуть к строгости. Они с ожесточеньем
Меня на правый путь и бранью и презреньем
Старались обратить. Но я, не внемля им,
Всё плакал и вздыхал, унынием тесним.
И наконец они от крика утомились
И от меня, махнув рукою, отступились
Как от безумного, чья речь и дикий плач
Докучны и кому суровый нужен врач.

IV

Пошел я вновь бродить, уныньем изнывая
И взоры вкруг себя со страхом обращая,
Как раб, замысливший отчаянный побег,
Иль путник, до дождя спешащий на ночлег.
Духовный труженик — влача свою веригу,
Я встретил юношу, читающего книгу.
Он тихо поднял взор — и вопросил меня,
О чем, бродя один, так горько плачу я?
И я в ответ ему: «Познай мой жребий злобный:
Я осужден на смерть и позван в суд загробный —
И вот о чем крушусь: к суду я не готов,
И смерть меня страшит».
«Коль жребий твой таков,—
Он возразил,— и ты так жалок в самом деле,
Чего ж ты ждешь? зачем не убежишь отселе?»
И я: «Куда ж бежать? какой мне выбрать путь?»
Тогда: «Не видишь ли, скажи, чего-нибудь?» —
Сказал мне юноша, даль указуя перстом.
Я оком стал глядеть болезненно-отверстым,
Как от бельма врачом избавленный слепец.
«Я вижу некий свет»,— сказал я наконец.
«Иди ж,— он продолжал,— держись сего ты света;
Пусть будет он тебе единственная мета,
Пока ты тесных врат спасенья не достиг,
Ступай!» — И я бежать пустился в тот же миг.

V

Побег мой произвел в семье моей тревогу,
И дети и жена кричали мне с порогу,
Чтоб воротился я скорее. Крики их
На площадь привлекли приятелей моих;
Один бранил меня, другой моей супруге
Советы подавал, иной жалел о друге,
Кто поносил меня, кто на смех подымал,
Кто силой воротить соседям предлагал;
Иные уж за мной гнались; но я тем боле
Спешил перебежать городовое поле,
Дабы скорей узреть — оставя те места,
Спасенья верный путь и тесные врата